10 лет с правом переписки. Как сидел Ходорковский

20/12/2013 - 23:59 (по МСК) Михаил Фишман

Еще будет остро идти дискуссия, каковы договоренности, на основании которых Ходорковскому было позволено выйти из тюрьмы. Но сегодня эти секретные детали не играют большой роли – на фоне масштаба происходящих событий: десять лет Ходорковский, назначенный главным врагом Путина провел за решеткой, и теперь его мучение закончилось. Он провел эти десять лет столь мужественно и с таким достоинством, что его фигура приобрела огромный масштаб и пользуется особым авторитетом. Давайте вспомним – хотя бы вкратце – как это было. 

25 октября 2003 года. Михаил Ходорковский арестован в Новосибирске в своем собственном самолете. Одновременно происходит переворот в Кремле: подает в отставку глава кремлевской администрации Александр Волошин. Через месяц после парламентских выборов в Думе не остается ни одной партии с европейским уклоном. «Византия кончилась», – говорил министра финансов Алексей Кудрин. Кончилась или нет, но начался новый отсчет, это точно. Новая жизнь.

11 апреля 2005 года. Последнее слово Михаила Ходорковского, обвиняемого в хищениях и налоговых преступлениях. «Все знают, что я не виновен в тех преступлениях, в которых меня обвиняют. И потому я не намерен просить снисхождения. Позор для меня и моей страны, если по сути законным считается прямой, неприкрытый обман суда прокурором. Для меня был шок, когда суд и адвокаты мне это разъяснили. Беда, если вся страна убеждена, что суд действует под влиянием чиновников из Кремля или прокуратуры». Приговор оглашен в мае 2005 года: 9 лет колонии общего режима. Потом Верховный суд снизит срок на один год.

Вероятно, в Кремле понимают, что ЮКОС в состоянии расплатиться по начисленным ему многомиллиардным штрафам, и параллельно начинается банкротство ЮКОСа. На фиктивном аукционе все основные активы уходят к ООО «Байкалфинансгрупп», зарегистрированной двумя неделями ранее в Твери по тому же адресу, что и рюмочная «Лондон». Через три дня 100% акций «Байкалфинансгрупп» уходят к компании «Роснефть». Афера года, как сказал в декабре 2005 экономический советник президента Андрей Илларионов – перед тем как уйти в отставку. «Выбор сделан, - говорит Илларионов, – Перекресток, на котором мы могли пойти вправо или влево, уже пройден. Мы живем в другой стране».

Организатором и мотором атаки Ходорковский всегда считал Игоря Сечина. Тот якобы положил на стол Путину компромат о том, что Ходорковский скупает депутатов и готовит переворот. «Посидим, не сахарные», - так говорил Ходорковский журналистам до своего ареста. Он не собирался уезжать и был готов к войне. Но не рассчитал, на что способен его противник. Не верил, что можно взять и отобрать у него компанию. Не верил, что проведет десять лет в тюрьме.

Из интервью газете «Ведомости», август 2005: «Я уверен, что приговор будет не просто смягчен, а отменен Верховным судом России — где-нибудь через 3-4 года. А пока посижу, раз пришлось».

Из переписки с Борисом Акуниным, октябрь 2008, журнал Esquire: Я мог уехать, но после ареста Платона счел это предательством. В конце лета съездил, попрощался на всякий случай со своими коллегами, которые уже были за рубежом, и вернулся в Россию. 

Из интервью журналу The New Times, июнь 2013. «Вопрос: представьте себе, что вы сидите в самолете, в котором вас арестовывают, и уже знаете, что вам придется 10 лет провести в тюрьме. Что бы вы сделали? Ответ: «Боюсь, застрелился бы. Для меня тогдашнего мой нынешний опыт стал бы шоком».
 
Несмотря на требование Уголовно-исправительного кодекса отправлять заключенных отбывать наказание в регионах, где они проживали или были осуждены, Ходорковского шлют в колонию в Краснокаменске в 5000 километрах от Москвы – чтобы до него труднее было добраться. Там он вяжет рукавицы и читает книги, все его контакты с прессой жестко ограничены.
 По Москве идут слухи о неких переговорах по его освобождению. Они ничем не подтверждаются. В апреле 2006 года ночью в камере ШИЗО на Ходорковского нападает его сокамерник Александр Кучма и ранит его ножом в лицо. «Я не боюсь», - под таким заголовком публикуется заявление Ходорковского в газете Le Monde. Через много лет Кучма расскажет, что его заставили.
 Уголовник Кучма в интервью Газете.Ру, май 2011 года:

«Ходорковского привели с зашитым носом. У него нос был такого темно-синего цвета. В пластыре. И он меня спросил: «Кучма, зачем вы так?» Я сказал: «От безвыходности».»
 Уже в декабре 2006 года Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву предъявляют новое обвинение, на этот раз – в хищении и легализации выручки от всей нефти, выкачанной и проданной компанией ЮКОС, – и этапируют в СИЗО Читы для проведения расследования. В феврале 2009 года их перевозят в Москву. Как потом признается сотрудница Хамовнического суда Евгения Васильева, в Москве проще обеспечить необходимый результат. Она же расскажет, что приговор – 14 лет тюрьмы с учетом уже отбытого срока – писался в Мосгорсуде, а потом был передан судье Данилкину.
 Из книги Наталии Геворкян «Тюрьма и воля» о втором процессе над Ходорковским:

Доходит до смешного: прокурор читает в документе английское слово «oil» как несуразное «ноль-один». 
 Второе дело в Хамовническом суде вызывает возмущение и среди интеллигенции, и в деловых кругах. Он противоречит нормам права: если Ходорковский уже сидит за уклонение от налогов при торговле выкачанной им нефтью, то, как он мог ее всю похитить? Если все похищено, то из каких денег сотрудники ЮКОСа получали зарплату? Если все похищено, то где оно? В первом деле ЮКОСа элита поддержала Путина. Второе расценила как произвол.

Из последнего слова Ходорковского, ноябрь 2010 года:
Те, кто начинал это позорное дело, - Бирюков, Каримов и другие, - тогда презрительно называли нас «коммерсантами», считали быдлом, готовым на всё, чтобы защитить свое благополучие, избежать тюрьмы. Прошли годы. Кто оказался быдлом? Кто ради денег и из трусости перед начальством врал, пытал, брал заложников? И это они называли «государевым делом»! Мне стыдно за свое государство.

В колонии в карельском Сегеже Ходорковскому проще общаться с журналистами. Ходорковский поддерживает медведевскую либерализацию – с оговорками, – решительно осуждает возвращение Путина в Кремль, поддерживает демонстрации на Болотной площади, ведет колонку в журнале The New Times о тюремном быте. Общественная экспертиза дела ЮКОСа, сделанная по заказу президентского совета по правам человека при президенте Медведева, фиксирует в нем многочисленные нарушения. Потом эта экспертиза ляжет в основание третьего дело ЮКОСа, которым спецслужбы грозят Ходорковскому. У экспертов проводят обыски и допросы.
 Параллельно Путин то ли обещает, то ли предлагает Ходорковскому свободу: «Не надо политизировать эти вопросы. Михаил Борисович выйдет на свободу, дай бог ему здоровья». По некоторым сведениям, в мае этого года он сказал, что отпустит Ходорковского в частному разговоре с Ангелой Меркель.

 Из интервью Financial Times Magazine, октябрь 2013 года.

«В 2007 году, получив совершенно бредовое обвинение в хищении всей нефти ЮКОСа, я заставил себя смириться с бесконечным тюремным заключением. Когда в 2012 году Президент Путин  заявил, что я выйду, отсидев этот срок, мне было сложно ему поверить. Так что теперь, если он «передумает», - меня это, конечно, огорчит, но в депрессию не загонит. Я – не единственный российский заключенный, которому пришлось научиться жить в неопределенности в отношении времени своего освобождения».

Помилование Михаила Ходорковского прошло в режиме спецоперации и по личному распоряжению Владимира Путина – точно так же, как десять лет назад и его арест. Из 13 лет у власти 10 Путин прожил вместе с делом ЮКОСа, изменившим Россию и его самого, дав ему возможность присвоить себе безраздельно право карать и миловать. Теперь он милует, но смысл дела ЮКОСа от этого не меняется. 

Другие выпуски